English
Василий Прозоровский, Digit
Что изменилось в компании после IPO, помимо открытия германского представительства?
Фундаментальных изменений в компании не произошло. IPO — это важный этап развития компании, но он не влияет на операционную деятельность. Публичность дает гораздо больше способов понять, что в бизнесе происходит, тут уже ничего не утаишь. Ну и, соответственно, мы видим рост интереса к компании и со стороны инвесторов, клиентов и прессы. Все на нас смотрят как на достаточно быстро восходящую звезду. Сравнивают Luxoft и тот же EPAM c Infosys десятилетней давности, и спрашивают, может ли быть здесь такая же история стабильного устойчивого роста. По всем предпосылкам — может.
Спрос на наши услуги очень большой, позиционирование — правильное, оно очень хорошо встраивается в происходящее на рынках. Сейчас наш фокус сместился в сторону масштабируемости бизнеса. Это, в том числе, поиск специалистов, которые могут обеспечить качество реализации проектов в условиях быстрорастущего бизнеса.
Будет ли компания расширять географию своего присутствия?
По-прежнему основной акцент мы хотим сделать на Восточную Европу, сохраняя то главное конкурентное преимущество, которые дает регион, т.е. высококвалифицированных специалистов. Будем продолжать расти, создавать новые центры разработок, включая Россию, но при этом мы обращаем внимание и на другие страны, которые могут быть нам интересны.
Также у нас есть планы по приобретению компаний в Западной Европе или США. Мы достаточно активно изучаем рынок, ведем переговоры. Приобретения ради размера нам неинтересны. В основном, нам интересны компании, занимающиеся IT-решениями в тех областях, в которых мы хотели бы усилить свою экспертизу. Например, если купить компанию, даже небольшую, компетентную в области управления рисками, это станет логичным дополнением к тому, что мы уже делаем.
Какие вы видите тенденции в IT?
Наша компания сфокусирована на вертикалях. Например, финансовый сектор. Банки и финансовые компании уже ввели у себя очень большое количество так называемого аутсорсинга, правда, только в бэк-офисе. Это исторически та зона, где все максимально оптимизировано.
В последние пять лет прибыльность их бизнеса сокращается, и им уже некуда деваться, кроме как оптимизировать и фронт-офис тоже. Исторически все работы там делались либо компаниями самостоятельно, либо они привлекали достаточно дорогих разработчиков. Эта область требует очень хорошего понимания тематики, инструментов, которые позволяют быть эффективными, и, естественно, квалифицированных специалистов. Сейчас они начинают привлекать к этому такие компании, как Luxoft. Это фундаментальное отличие: фронт начали потихоньку отдавать.
Что касается автомобильной отрасли, то сейчас там происходят очень интересные вещи. Сейчас «мозги» машин стали одной из ключевых тем в автомобилестроении. Если раньше по значимости в автомобильных компьютерных системах было распределение между железом и ПО 80% к 20%, то сейчас эта пропорция выглядит так: 70% приходится на ПО, а остальные 30% — на железо. В зависимости от того, насколько сложный софт, возникает отличие одной машины от другой. Автопроизводители стали конкурировать на уровне «мозгов» машин.
Например, навигация следующего поколения, когда у вас не просто картинка, а, по сути, вы будете видеть то, что вы видите через лобовое стекло, и на нем же будут появляться указатели, куда поворачивать. За этим стоит колоссально сложная математика, которая распознает объекты, дает рекомендации и так далее.
На самом деле софтверных игроков на этом рынке, которые могут это делать, — очень мало. Потому что нужно очень хорошо разбираться в автомобильной теме и иметь свои решения. Эта та область, куда мы пытаемся продвигать Luxoft и выходить на производителей с комплексным предложением: от разработки концепции до сдачи продукта. Это сильно отличается от традиционного игрока — аутсорсингового разработчика.
Здесь очень большая динамика, если в нее правильно вписаться. Но делать это надо на ранних этапах, потому что все к ней, так или иначе, присматриваются.
Насколько активно Luxoft занимается решениями в области реализации концепции Bring Your Own Device (принеси свое устройство, BYOD)?
Это опять же связано с автомобильной темой. У нас есть решение, которое мы с компанией Ford сделали стандартом индустрии. Оно называется SDL (Smart Device Link). Оно позволяет интегрировать в окружение машины любое приложение, которое должно пользоваться стандартом SDL, и пользователь может управлять ресурсами машины с телефона, а из машины — ресурсами телефона.
Что именно можно делать, зависит от приложения, которое будет поддерживать этот стандарт. Многие из привычных приложений, которыми человек постоянно пользуется, можно интегрировать в машину, причем марка автомобиля и мобильного устройства совершенно непринципиальны.
Десять лет назад в интервью вы говорили, что основной конкурент российских разработчиков — это Индия. Сейчас Россия победила Индию?
Мы отстроились от Индии. Мы — разные. Есть зоны пересечения, где мы достаточно близко друг к другу подходим, где нет четкой границы. Опять же, я про всю Россию не говорю, я говорю про конкретные компании, такие как Luxoft, тех, кто вышли в сегмент сложной разработки.
У любого крупного клиента вопросов не возникает: если простой проект — в Индию, посложнее — в Luxoft.
Опять же, мы видим индийские компании, которым не хватает уровня квалификации для реализации комплексных проектов. Так, например, недавно одна из крупных индийских аутсорсинговых компаний в своей отчетности сообщила о том, что из 17 тысяч новых сотрудников десять тысяч составляют студенты. Что-то, конечно, можно с ними сделать, но должен быть очень четко поставленный процесс, исключающий элемент неожиданности. А все сложные разработки — один большой элемент неожиданности. Там все время надо что-то менять, подстраивать, и это как раз профиль, где мы работаем хорошо.
Есть ли, по вашему мнению, технологии, на которые пока обращают мало внимания, но у них большое будущее?
Они точечные. Мы верим в технологию SDN — Software Defined Network. Говорят про это много, но никто ничего не делает. У нее точно есть будущее, по элементарным, хотя бы экономическим причинам. Она хорошо вписывается в облачные технологии, но конкретная реализация и то, какие игроки окажутся в этой области, — это вопрос будущего, сейчас идет первоначальное разделение рынка.
Другое направление, которое не так давно появилось на рынке, но очень быстро эволюционировало — это продвинутая визуализация данных, Advanced Data Visualization (ADV). Например, в компании может быть множество всяких информационных систем, сверху над ними стоит BI (Business Intelligence), который позволяет агрегировать данные, а сверху устанавливается AVT.
У нас есть свое решение в этой области, Horizon, мы считаем, что уникальное в части самой визуализационной концепции. В отличие от других, оно поддерживает рабочие процессы в компании, а не просто показывает графики и диаграммы. Мы активно развиваем это направление и видим большой интерес со стороны рынка, а, значит, и повышенный спрос на подобные решения в ближайшем будущем.
Где будет больше спрос на Horizon по вашим прогнозам? Это США, Европа, Россия?
Я думаю, везде. Причем в разных сферах — от банковских структур до промышленности. Сейчас данные настолько сложны, их объем постоянно растет. Нереальное количество информации, которую надо впитать. Сверху все механизмы, Big Data, которые позволяют всю эту информацию обработать, а дальше с этим разобраться и принять решение, связанное с деятельностью компании.
Я думаю, что в России у этой концепции хороший потенциал. Здесь руководство любит такие аналоги кнопки. К тому же нет необходимости ставить однородную систему, которая везде все закроет, можно остаться с зоопарком систем, сверху поставить слой BI и его визуализацию, которая позволяет очень эффективно работать.
Какие планы на следующий год?
У нас есть несколько направлений, которые мы хотим активно развивать. В частности, это финансы и автомобилестроение. Мы хотим предлагать клиенту комплекс услуг, полностью закрывающий его потребности в разработке ПО. Но есть области, которые у нас пока не закрыты. Поэтому сейчас мы активно ищем подходящие нам по профилю компании для будущих поглощений. Компания будет расти в том же самом направлении, как и росла, фундаментальных скачков не будет. Будем расширять свою производственную платформу.
Планируете ли вы открывать офисы продаж где-то еще?
У нас уже есть офисы в США, Великобритании, Германии и Швейцарии. С ростом рынков критическая масса клиентов будет образовываться. Например, скандинавский рынок. Мы там ничего не делали, но потенциал хороший. Пока мы должны прицелиться, получить стартовую экспертизу, первых клиентов, хотя у нас уже есть, например, Nordea Bank— это перспективный клиент. И дальше мы начинаем развивать бизнес в этом регионе. Это стандартная для нас задача, она сводится, в основном, к поиску правильных людей, которые соответствуют специализации, и могут представлять компанию.
Comment